О блокадных матчах 1942 года так много написано и рассказано, что о них, как об октябрьском штурме Зимнего, вроде бы все знают. Наслаивались легенды, множились противоречия в воспоминаниях участников. Журналисты порой не утруждали себя поиском документальных подтверждений рассказов ветеранов, повторяя ошибки из публикации в публикацию. Очистить историю от мифа, от пропагандистских штампов удалось лишь в последние годы. Правда о блокадных матчах не нуждается в том, чтобы ее приукрашивали. Они были доказательством того, что город, казалось бы задушенный петлей голода, жив. Что слова «Ленинград не боится смерти, это смерть боится Ленинграда» были не просто лозунгом.

ПОСЛЕ «САМОЙ ДОЛГОЙ» ЗИМЫ

Наверное, надо напомнить хотя бы вкратце некоторые факты из истории нашего города, чтобы лучше понять, как много значили для него футбольные матчи.
Зима 1941/1942 стала страшным испытанием для ленинградцев. О тех трагических днях вплоть до недавнего времени не писали всей правды, настолько она была ужасной. Голод и холод ежедневно уносили тысячи жизней. Только по официальным данным, в блокадном Ленинграде умерли 671 635 человек. Именно эти цифры были представлены советским правительством в 1946 году на Нюрнбергском процессе над нацистскими преступниками. Многие историки это число признают заниженным, считая, что Ленинград потерял в годы блокады более миллиона человек.
И на первую, «самую долгую» зиму 1941/1942 пришлись самые большие потери. Нормы продовольствия с 21 ноября по 25 декабря 1941-го были урезаны до минимума — на рабочие карточки можно было отоварить по 250 граммов хлеба в день, а все остальные — служащие, иждивенцы, дети — по 125 граммов. Прекратилась подача электроэнергии в жилые дома. Было отключено отопление, вышли из строя водопровод и канализация. Не работал общественный транспорт. В ноябре-январе в день умирали по 6-7 тысяч человек.
Но ленинградцы выстояли. Как писал поэт-блокадник Юрий Воронов:
«И пусть взорвавшийся фугас
Напомнил снова нам о смерти, —
Весна в пути!
Она — за нас».

БРОСИТЬ ВЫЗОВ ВРАГУ

Весной 1942-го продолжались обстрелы и бомбардировки, но все же улучшилась ситуация с продовольствием, возобновилось энергоснабжение, по улицам пошли трамваи. Немецкие самолеты разбрасывали над городом листовки: «Ленинград — город мертвых». Чтобы поднять дух жителей и защитников города, доказать стране, всему миру и ненавистному врагу, что город живет и сражается, что он не сломлен, решено было провести спортивные соревнования. 31 мая состоялся большой спортивный праздник, его частью и стал футбольный матч на стадионе «Динамо». Газета «Ленинградская правда» 2 июня сообщала: «Проводились соревнования по легкой атлетике, показательные выступления мастеров спорта, встретились команды Н-ского завода и «Динамо». Игра прошла в живом, энергичном темпе и закончилась со счетом 6:0 в пользу «Динамо».
Организовать матч было непросто. Игроки довоенного «Динамо» Валентин Федоров и Аркадий Алов по поручению Смольного стали разыскивать товарищей-футболистов. Валентин Федоров и Алов, а также Константин Сазонов и Александр Федоров служили в ленинградской милиции. Специально для проведения игры с передовой были отозваны бывшие динамовцы Виктор Набутов (на снимке), Борис Орешкин, Анатолий Викторов, Евгений Улитин. К ним присоединились игравшие до войны в футбол на любительском уровне оперативные сотрудники милиции Виктор Иванов, Михаил Атюшин и Георгий Московцев.
«Н-ским заводом» по понятным соображениям военного времени был назван Металлический завод имени Сталина (ныне — ЛМЗ). К этому предприятию до 1941 года был «приписан» «Зенит». Металлический завод не подлежал эвакуации, поэтому сразу после начала войны большинство игроков перевели на ГОМЗ (Государственный оптико-механический завод, ныне — одно из производств ЛОМО), который был эвакуирован в Казань. Но несколько бывших зенитовцев остались в Ленинграде — Александр Зябликов, Анатолий Мишук, Георгий Медведев, Алексей Лебедев, игрок дубля Николай Смирнов. К ним присоединились Иван Куренков и Петр Горбачев — футболисты ленинградского «Спартака», выступавшего в неоконченном чемпионате СССР 1941 года в классе сильнейших.

С ПОЛЯ УХОДИЛИ В ОБНИМКУ

Составы команд удалось установить благодаря сохранившимся записям, которые вел страстный поклонник «Динамо» Александр Гаврилин. Кроме футболистов довоенных команд мастеров (так в СССР называли профессиональные по сути команды), в блокадных матчах играли и футболисты, выступавшие прежде лишь на любительском уровне.
31 мая. Динамо — команда Н-ского завода 6:0
Динамо: В. Набутов, М. Атюшин, В. Иванов, Б. Орешкин, Вал. Федоров, А. Алов, К. Сазонов, Е. Улитин, А. Федоров, А. Викторов, Г. Московцев.
Команда Н-ского завода: И. Куренков, А. Фесенко, Г. Медведев, А. Мишук, А. Зябликов, А. Лебедев, Н. Горелкин, Н. Смирнов, И. Смирнов (Динамо), П. Горбачев, Лосев.
На первый матч у заводской команды не было вратаря и вообще не набиралось одиннадцати человек. Динамовцы одолжили соперникам Смирнова, а ворота пришлось защищать защитнику Куренкову. Главное поле стадиона «Динамо» было разбито снарядами, другое — занято под огороды, игра прошла на третьем — том, что сейчас расположено слева от главного входа в спорткомплекс. Зрителями стали в основном лечившиеся в расположенных по соседству госпиталях раненные, а также свободные от смены рабочие завода «Вулкан».
В обкоме партии перед футболистами ставили задачу — не обозначать игру, не ходить по полю пешком, а показать настоящую спортивную борьбу. Желание-то у игроков было, а вот физических сил не хватало. Играли два тайма по 30 минут, и то перед началом встречи сомневались, сумеют ли продержаться до конца. Многие были истощены, и сам выход на поле дался им с огромным трудом. Так, полузащитник «Зенита» Мишук, только что выписавшийся из госпиталя после дистрофии, вспоминал, что попытка сыграть головой закончилась тем, что мяч сбил его с ног, а подняться без посторонней помощи не удалось.
Первый тайм закончился нулевой ничьей, а после перерыва сказалось более высокое мастерство футболистов «Динамо» (почти все они входили до войны в сборную Ленинграда), забивших шесть мячей. С поля игроки уходили в обнимку, и не только из проявления дружеских чувств — так было легче держаться на ногах.
Второй матч, прошедший через неделю, судил известный арбитр 1930-1940-х годов Николай Усов, во время блокады работавший инженером на Балтийском заводе.
7 июня. Динамо — команда Н-ского завода — 2:2.
Динамо: В. Гаврилин, М. Атюшин, М. Титов, Б. Орешкин, Вал. Федоров, Г. Московцев, К. Сазонов, А. Федоров, А. Алов, А. Викторов, В. Иванов,
Команда Н-ского завода: В. Понугаев, А. Фесенко, Г. Медведев, А. Мишук, А. Зябликов, А. Лебедев, И. Куренков, Н. Горелкин, Н. Смирнов, И. Смирнов, Абрамов, Канин.
Игра 7 июня неоднократно прерывалась из-за обстрелов.
Летом 1942-го ленинградское «Динамо» получило возможность проводить тренировки и в августе отправилось на Большую землю. К участникам матчей 31 мая и 7 июня присоединились Дмитрий Федоров, Евгений Архангельский и Георгий Шорец, отозванные с фронта. Динамовцы провели товарищеские матчи в Москве с одноклубниками и «Спартаком», а затем совершили турне по стране — сыграв в Горьком, Казани, Омске, Новосибирске, Алма-Ате.
18 января 1943-го была прорвана блокада. Спортивная жизнь в Ленинграде оживилась, было проведено первенство города, в котором участвовали десятки взрослых и юношеских коллективов. Чемпионом города 1943-го стала команда части Быстрова (так называли тогда 36-ю запасную стрелковую дивизию), за которую играл участник блокадных матчей, будущий капитан «Зенита» — обладателя Кубка СССР 1944 года Иван Куренков.
В 1991 году у входа в спорткомплекс «Динамо» была установлена мемориальная доска, на которой изображены два борющихся за мяч футболиста, взятые в перекрест орудийного прицела.

МИФЫ О ВОЕННЫХ МАТЧАХ

О 6 мая. На протяжении многих лет датой первого блокадного матча считалось 6 мая 1942 года. Этот день упоминался в книге известного спортивного журналиста Александра Кикнадзе «Тот самый длинный тайм», изданной в 1969 году, и затем кочевал из одной публикации в другую. О «документальности» этой книги красноречиво говорит тот факт, что среди участников первого матча был назван динамовец Петр Сычев, погибший в 1941 году. Как позднее выяснилось, Кикнадзе опирался лишь на воспоминания нескольких участников матчей, а тех подвела память. Дата 6 мая не подтверждается ни документами, ни свидетельствами большинства футболистов. Ленинградские историки спорта Семен Вайханский и Владимир Фалин доказали — блокадные матчи с участием команды «Динамо» в 1942 году прошли 31 мая и 7 июня.
О радиорепортаже. В нескольких книгах по истории отечественного футбола упоминается, что с блокадных матчей велись прямые радиотрансляции, а в роли комментатора выступал известный тренер Михаил Окунь, участвовавший в футбольных репортажах в 1930-е годы. Историкам ленинградского спорта не удалось найти в архиве городского радио подтверждений этому. Конечно, ленин-градское радио многократно сообщало о блокадных матчах, но прямых трансляций не вело.
О «Зените» в блокадных матчах. На основании того, что в блокадных матчах за команду Н-ского завода играли несколько бывших зенитовцев, некоторые журналисты берутся утверждать, что в 1942-м с «Динамо» встречался «Зенит». По этому поводу стоит заметить, что ни Александр Зябликов, ни Анатолий Мишук, ни Георгий Медведев, ни Алексей Лебедев в состав «Зенита» образца 1941 года уже не входили. До войны Николай Смирнов играл за молодежную команду «Зенита», а Иван Куренков и Петр Горбачев выступали за ленинградский «Спартак» и стали зенитовцами лишь после блокадных матчей. Поэтому объявлять «Зенит» участником блокадных матчей неправомерно.
Весь состав «Зенита», выступавшего в чемпионате СССР 1941 года, был эвакуирован в Казань. В 1943-м команда перебазировалась в подмосковные Подлипки (ныне — город Королев) и принимала участие в чемпионате Москвы, заняв в нем шестое место. В 1944-м после полного снятия блокады «Зенит» вернулся в Ленинград.

Михаил Григорьев